Еще раз о пластической хирургии

«…Эстетика лица или другой части тела в представлении способного эту эстетику улучшить, то есть размышления пластического хирурга перед пациентом, пришедшем к нему за этими улучшениями. …»

Журнал «Ижавиа», ноябрь 2016 г.

Еще раз о пластической хирургии

Что главное, о чем спорят, кем и каким специалистом надо быть? Если, например, оториноларинголог думает об улучшении формы носа, отвлекаясь от особенностей архитектоники лица имен о этого пациента, ничего хорошего в этом нет. Нельзя заниматься пластической хирургией время от времени. Эта специальность требует полного погружения, с собственным мировоззрением, с особой философией, в то же время главный постулат врача – мысль-боль – «не навреди», перефразируя Булата Окуджаву, должна « биться скворченком в виске».

У него свой особый почерк – с гордостью рекомендуют очередного «звездного» хирурга. Вот это и есть беда эстетической хирургии. Сделанные как под копирку кукольные носы или круглые глаза. Нужно бояться быть обладателем такого почерка, а не гордиться. Или шумная карусель с удалением комков Биша (жировой комок щеки — прим. авт.) – надо или не надо, и что будет с лицом, главное это продается. Конечно, есть мода на внешность, вбитая в подсознание, жаждущих изменения ее, этой самой внешности. То, что она навязана Голливудом, является сегодняшней данностью. Но ведь есть более точные и надежные примеры представления о прекрасном. Это полотна великих художников, это творения великих скульпторов всех времен. Да и они не могут являться некими шаблонами. Они могут воспитывать вкус. Невозможно полностью перекроить лицо и тело по желанию. Как говорил один из главных моих учителей, пластический хирург работает с материалом заказчика. Может быть грубовато, но, тем не менее, точно и честно. Нужно учитывать анатомию лица, этническую принадлежность, возраст, пол, особенности кожи и многие другие факторы индивидуальности, неповторимости. Нужно четко представлять возможный безопасный диапазон трансформации живых тканей, а он ох какой узкий. Результат работы должен быть таким, чтобы окружающие увидели улучшение внешности, но не увидели бы «стигматов пластики» – явных признаков приложения рук эстетического хирурга.

Предложенный западными пластическими хирургами термин бьютификация — beautification (от англ. beautiful – красивый), можно перевести как украсивливание, приукрашивание. На мой взгляд, любая эстетическая операция должна украсивливать или приукрашивать. Российский пластический хирург А.В.Рыбакин, предлагая свой термин, называет оморфиопластикой (от греч. ομορφιά – красота) «наиболее продвинутый раздел эстетической хирургии». Считаю уместным процитировать его подробно: «Это комплекс двух или более операций на лице, относящихся к разным разделам эстетической хирургии, выполняемый пациентам, не имеющим явно выраженных эстетических нарушений. Как правило, операции, включенные в комплекс приукрашения, характеризуются простотой, малой травматичностью, быстротой выполнения и последующей легкой реабилитацией, хорошей прогнозируемостью получаемых результатов. Это вполне логично – пациенту, не имеющему серьезных эстетических проблем, сложно было бы решиться на операцию, не соответствующую вышеперечисленным критериям. Кстати, перечень операций, используемых для приукрашения, у разных хирургов может различаться. Так врач, не чувствующий уверенности в своей компетенции в каком-то разделе хирургии, при ответственном подходе не будет рекомендовать проведение этой операции пациенту, в ней остро не нуждающемуся. И, наоборот, хирург, для которого определенный раздел хирургии стал «родным», будет расширять показания к проведению именного этого вида вмешательств. Не секрет, что существует такой крен у специалистов по омолаживающим операциям на лице, специалистов по ринопластике, по костной пластике, по липотрансферу (пересадка жира – прим. авт.). И так по всем разделам. «Условность» показаний к операции вызывает одну сложность: интерпретация пожеланий и жалоб пациента может быть очень субъективна. Так, люди далекие от медицины или даже врачи, не связанные со сферой эстетической медицины, часто не понимают о чем идет речь («У Вас НОРМАЛЬНЫЕ нос/ подбородок/лицо …») или не одобряют решимости пациентов («ЗАЧЕМ Вам это нужно? Вы же замужем, детей родили…»). Это некорректный подход: формулировать задачи и принимать решение об операции – дело пациента; задачи врача – наметить пути реализации и, в случае необходимости, выявлять пациентов, нуждающихся не в хирургической, а в психологической коррекции. Манипуляции по приукрашению лица относятся как к косметологическому, так и к хирургическому разделам. Консервативные методы включают использование филлеров для коррекции объемов мягких тканей лица и «нитевые» подтяжки, хирургические – как омолаживающие операции, так и контурную пластику лица. Оказывая помощь таким пациентам, врач должен владеть большим арсеналом методик практически всех разделов эстетической хирургии». Конец цитаты.

Здесь я придерживаюсь мнения другого гуру российской пластической хирургии В.М.Боровикова, приводя фрагмент его комментария на вышеприведенное заявление: «Оморфиопластика – это вызов «классическим» эстетическим пластическим хирургам с позиций «продвинутой» эстетической хирургии. На первом месте этой позиции не жалобы пациента (часто изменчивые и аморфные), а мотивирование его хирургом на «комплексное», разностороннее улучшение, то есть доминирование хирурга – эксперта в вопросах красоты».

Хорошо это или плохо – покажет время.

В качестве резюме считаю уместным процитировать Austin H.W. с соавторами, из американского журнала «Пластическая и реконструктивная хирургия» в переводе А.М. Боровикова: «Корневое противоречие пластической хирургии состоит в том, что наша культура объявляет ее презренной суетностью, но в то же время большинство ее пациентов благодарны и высоко оценивают ее роль. Это противоречие вытекает из различия в парадигмах. Господствующая парадигма, коренящаяся в пуританской культуре Запада, видит в пластической хирургии моральное зло, в лучшем случае фривольность. Говоря ее языком, все, решившиеся на пластическую операцию лгут, скрывают правду о том, чем они являются в действительности – старыми, непривлекательными. Притворяться грешно, тщетно и глупо. Скрывать правду аморально, особенно такими радикальными средствами, как операция. Что-то не в порядке с этими людьми и со всей пластической хирургией. Однако наших пациентов не назовешь ни суетными, ни ветреными, скорее наоборот. Эти разумные и смелые люди, главным образом женщины, говорят о пластической хирургии с большим уважением: «До операции в зеркале я выглядела, как моя мама, а теперь я – это я сама». «Я и выгляжу, и чувствую себя на 15 лет моложе. И собираюсь прожить все эти годы вновь». «Когда я вернулась на службу, сотрудники перестали постоянно спрашивать, отчего я вечно сердита. Просто чудо». «Оглядываясь назад, вижу, что была неполноценной. Теперь я личность». «Такое чувство, будто сама себя родила». Ни в одном из этих признаний вы не найдете уклончивости, укрывательства. Наоборот, их доминанта – раскрытие, обнаружение. Год за годом мы пытались вникнуть, что говорят нам наши пациенты. Их было легко понять, когда они описывали наступившие в их жизни перемены – в самооценке, во взаимоотношениях, в делах. Мы понимали, что перемены подчас становились преображением. Но мы не понимали, откуда такие перемены. Мы долго жили с вопросом: «В чем же воздействие пластической хирургии?». Чем больше мы интервьюировали пациентов, тем больше наше видение приближалось к их представлениям о том, что пластическая хирургия сближает внешнее с внутренним, что это гармонизация, а не суетность. Представления пациентов и подвели нас к новому пониманию феномена пластической хирургии. Полагаем, настал черед и обществу перейти на новую ступень понимания. Наш теперешний взгляд на пластическую хирургию может быть сформулирован просто: она помогает раскрыться. Иными словами, пластическая хирургия не скрывает старения, она обнажает молодость. Она не прячет непривлекательность, но обнаруживает красоту.

Наш новый взгляд базируется на четырех идеях:
– Мы рождены прекрасными. В душе мы юны и прекрасны всегда.
– Со временем лицо и тело начинают говорить иное. Проявляются индивидуальные или наследственные знаки непривлекательности, усталости, горечи, апатии.
– Маска, слепленная из этих приобретенных знаков, скрывает свойственную нам юность и красоту и являет окружающим ложный образ.
– Постепенно и мы начинаем отождествлять себя с этой маской, и тогда юность и красота прячутся, уходят от нас. Новый взгляд на пластическую хирургию – как на средство выявить, обнаружить таящиеся под маской лет молодость и красоту – дает и новое видение этой области медицины. Пластическая хирургия восстанавливает утраченную гармонию внутреннего самоощущения с внешним обликом, а, следовательно, и с внешним миром». Конец цитаты.

Что тут скажешь – ни убавить ни прибавить. Под чем и подписываюсь.